Кипящей желтизной окутан шум завода
Стучит в висках огонь, душа стремится вон
Проценты CO2 , проценты кислорода…
Молчит, познавший боль, ракетный полигон.
А завтра на заре, с оранжевым рассветом,
Собравшись, косяки отправятся на юг.
Пустынно. Ни души на черном поле нету.
Недвижимо лежит в канаве мертвый жук.
Лишь ветер из дубрав сюда листву заносит
В колючих проводах едва заметный звон.
По выжженной траве незримо бродит осень
Молчит в преддверье сна ракетный полигон.
* * *
Без сил, но великий и гордый
На поле брани. И враг повержен –
Бетонной крошкой. Устал… Нетвердой
Походкой бреду, надменен и сдержан.
Наполеон! Македонский! Куда же боле?!.
Усталый, но сам собою довольный.
Обломки камня. О, бранное поле!
В руках гиганта – молоток отбойный.
* * *
Ни звезды, ни луна, ни бледные дымы –
Бесформенно свинцованная масса,
Но то луны ущербная гримаса
Мелькнет, а то звезда из глубины.
КружАт, как знойным летом мошек рой,
Беснуются, пытаясь друг у друга
Взять первенство, и как зимою вьюга,
Смешают всё – неведом им покой!
Но та ли ночь прекрасна и чудна
Где всё размеренно, спокойно и «как надо»,
Где Небо – небо, а Луна – луна,
И где царят покой и тишина,
И где лишь рай и нету места аду?!.
* * *
Плохое и старое! Странное?..
Ну и что? Но давно истертое,
Замызганное и облапанное,
Никому не нужное! Мертвое!
Плюнуть хочется, растереть и высморкаться!
А то трепещется, как недобитая птица…
И зачем оно вам? Выбросьте!
Я бы на вашем месте выбросил…
* * *
Помоги себе сам, излечи себя правильно понятым
Отражение света тебя испугать не должно
То, что выглядит внешне абсурдно-нелепым омонимом
Может статься живым, как костяшки твоих домино.
Станет Ветер суров, а Огонь – удивительно ласковым
Влага с Солью земной прорастят для тебя семена
И предстанет иным этот мир, безнадежно затасканный
И не нужно воде обретать будет привкус вина.
* * *
Блужданья между Тьмой и Светом,
Восторг, безмолвие и грусть…
И, наконец, Срединный Путь –
Удел не всякого поэта.
Диалектические корни
Давали первые ростки:
Не знают люди-простаки
«Кто их е..т и кто их кормит»!..
Гордись, пугай своею силой,
Вертясь как вошь на гребешке,
Покуда смерть не подкосила…
Ребенок, с перышком в руке.
* * *
Чечевица к чечевице снег на паперти ложится
Хмурый дворник поднял вьюгу, подметая двор пустой.
Под навесом хоронится недовольная синица
Пискнет, спрячется – боится. Влажен сумрак городской.
Купол тот же, стены те же, но совсем иное чувство
Так случается очнуться и воскликнуть: «странный сон!..»
Скрип саней. Сознанье пусто. Небывалое искусство…
Подвывает дворник хрипло с перезвоном в унисон.
* * *
Скоро снег неслышно ляжет на поля
Почерневшая от холода земля,
Скроет он твою распаханную грудь
Выбирай же: умереть или уснуть?
Но донесся из полей протяжный стон
Уронили с неба в озеро звезду
Словно грешники заплакали с икон,
Словно праведников жарили в аду.
И пришедши на распутие, поэт
Лег и умер, ведь поэты не смердят
Если боли в этом мире больше нет,
То пускай мой трупик лошади съедят!..
* * *
Крылья сложены. Будет ли новое что-то?
И в распахнутом небе едва отражается день.
С предстоящих работ возвращаюсь к извечным работам
И люблю человека, теряя влюбленность в людей.
Как и прежде – звезда, как и раньше – холодное поле,
Полоса на шоссе исчезает пунктиром во тьму.
И уже не кричишь в исступлении безумном: «доколе?!.»
И уже не рождается в сердце немом: «почему?..»
1994-97 гг.